Усть-Нера и дорога на Оймякон — 1000 км снежной тундры

Продолжаем зимнюю анти-тайскую тему и тему путешествий по России. В прошлый раз Виталик рассказал про Якутск и Ленские столбы. Действительно, хочешь впечатлений, необязательно ехать на юга, можно поехать, наоборот, в край вечной мерзлоты, где температуры настолько низкие, что мое воображение их себе даже представить не может. Читайте еще один пост от Виталика про дорогу на полюс холода Оймякон в Якутии, про самое холодное место в России, а возможно и на всей земле после Антарктиды. Правда, Оймякон борется за этот титул с Верхоянском, и ученные никак не придут к единому мнению.

Перелет Якутск — Усть-Нера

Между Якутском и Оймяконом около 1000 километров пути на северо-восток. Проходит он по безлюдной лесотундре, многокилометровым ледяным переправам через Лену и Алдан, горным серпантинам хребта Черского, и главное — по пятидесяти, а если повезет, то и шестидесятиградусным морозам. Дорога явно обещала быть непростой, а потому я решил проехать ее целиком всего один раз — на обратном пути (про то, как добраться). А до Оймякона я запланировал добраться самолетом через административный центр Оймяконского района город Усть-Нера, и оттуда уже 400 километров проделать на попутке — таким образом, уложившись в один день.

Двухчасовой рейс из Якутска в Усть-Неру достоин войти в Книгу рекордов Гиннеса, как наглейшее обдиралово клиентов за всю историю гражданской авиации. Билет в одну сторону Полярными авиалиниями обошелся мне дороже, чем из Москвы в Якутск туда-обратно, притом что достался он мне еще по промо-акции. Чтобы представить себе условия полета, достаточно понимать, что выполнялся он на самолете АН-24, который был снят с производства еще в далеком 1979 году. Изнутри он выглядел как настоящий пепелац, из обглоданных сидений выпирала арматура, настойчиво впиваясь в попу, смыв в туалете не работал (объявление сообщало, что в зимнее время и не должен), а звукоизоляция, казалось, отсутствовала в принципе. Оставалось любоваться горным ландшафтов за окном, благо самолет летел довольно низко.

Тем не менее, на борту был сервис, который заключался в том, что можно было получить на выбор апельсиновый либо томатный сок, причем из рук второго пилота. А имеющие багаж пассажиры должны были забирать его из багажного отсека самостоятельно, и так же нести его через обледеневшее полотно аэропорта.
Ну да, не за комфортом нужно ехать на Полюс Холода. По прибытии я позвонил по заранее найденному номеру диспетчера и договорился о попутке. Попуткой оказался водитель Максим, который собирался ехать в Оймякон прямо сейчас. Только вот… дооехали мы буквально до ближайшей заправки, где выяснилось, что у нашего Рендж-ровера, видимо, не выдержав перегрузок, треснула и разломилась задняя подвеска. Что делать? Отправляться в дальний путь с такой поломкой было равносильно самоубийству. Нам требовался ремонт, причем со сваркой.

Найти сварку в конце январских праздников в Усть-Нере оказалось делом нетривиальным. В единственной работающей автомастерской сварщик отсутствовал, бухая неизвестно где. Хорошо, город небольшой, все друг друга знают, и после нескольких звонков таки удалось найти свободного мастера. Теплый гараж для ремонта нам любезно предоставили местные гайцы (тот случай, когда им можно сказать спасибо). Ребятам предстояло несколько часов работы, а у меня появилось время, чтобы погулять по городу.

Усть-Нера

Усть-Нера — город, основанный в 1937-м году силами гулаговских узников, — можно назвать иллюстрацией современной экономической модели России, доведенной до совершенства. Окрестности города богаты золотом, сурьмой и прочими ценными металлами. Все это активно добывается с участием местных жителей, но при этом сам город похож на лачугу постепенно опускающегося алкаша, в которой царит бардак и запустение. Целые кварталы в городе стоят брошенными, некоторые деревянные дома еще подают признаки жизни, но очевидно, что дни этой жизни сочтены. Вокруг мусор и бродячие собаки.

Больше поразила даже не нищета (дорогие авто на улицах, к слову, тоже присутствуют), сколько именно что запущенность. Местные явно не хотят делать свою жизнь красивее и опрятнее, видимо, потому что не видят в ней будущего. В городе есть всего одно кафе, и то представляет собой тошниловку советских времен. Клуб и торговые ряды также оставляют удручающее впечатление. Так происходит, потому что добычу золота и других металлов полностью контролирует мафия, состоящая из выходцев со всего СНГ. Эти люди явно не связывают свою жизнь с экстремальными морозами, и подобное отношение «власть имеющих» передается всем остальным жителям.

Тем не менее, местные в общении хоть с виду и неприветливы, но настроены весьма доброжелательно. Например, парнишка, у которого я спросил про дорогу к памятнику жертвам репрессий, через несколько минут догнал меня на своей машине и предложил подвезти — очевидно, он не хотел, чтобы я шел два километра по морозу пешком. Сам памятник, кстати, официально посвящен строителям трассы «Колыма», а об узниках ГУЛАГа на нем упоминается как бы вскользь — видимо, для политкорректности.

Дорога на Оймякон

Когда я вернулся, ремонт был уже почти завершен, и вскоре мы наконец отправились в Оймякон. К этому времени стемнело (а темнеет в январе здесь в четыре часа дня), и все последующие восемь часов пути мы провели в беседе, лишь изредка выходя из машины «по делам».

Кстати, ощущения от двухминутной вылазки посреди трассы «Колыма» поистине космические и стоят того, чтобы проехать там хоть раз. Ты стоишь перед темным обрывом, над тобой миллиарды звезд, под тобой где-то там внизу словно бескрайняя толпа уродливо согнувшихся под тяжестью инея лиственниц. (Жаль только, все это нельзя сфотографировать на телефон.) Воздух настолько сухой, что и без верхней одежды поначалу не чувствуешь холода, но где-то через полминуты весь этот окружающий космос принимается словно выгрызать из тебя тепло, и ты начинаешь понимать, что значит метафора «шепот звезд», которой местные называют сильный мороз.

Мы ехали по идеально белоснежной дороге, Максим рассказывал про свои охотничьи походы и посасывал красное вино из полуторалитровой бутыли, закусывая магаданской мойвой. «Иначе такие расстояния не осилить, — говорит. Некоторым нужно поспать в пути, а у некоторых — вроде меня — времени не так много, поэтому взбодриться помогают пара глотков вина или коньячку. Все равно гайцы есть только в Усть-Нере.» Ближе к концу пути бутыль оказалась пустой, что, кстати, никак не сказалось на довольно аккуратном стиле вождения.

«А вот если машина заглохла, то как под этим слоем инея найти сухие дрова, чтобы быстро развести костер?» — спрашиваю. «Да элементарно, — отвечает Макс. Вот например смотри — сухая лиственница, а вот — нет», — показывает он мне на две одинаковые белые фигуры на обочине. Через полчаса мы проезжали мимо огромного догорающего костра. Попавший в передрягу, очевидно, уже успел эвакуироваться. «Видишь — я же говорил, что это просто!» — успокаивает Макс.

Спустя еще два часа пути мы подъехали к Развилке — единственному месту, где можно заправиться бензином. Далее дорога уходила вправо — на Якутск, и влево — в наш Оймякон. Заправка и кафе с согревающим названием «Куба» производят впечатление настоящей полярной станции. А еда — исключительно простая — видимо благодаря самомобилизующемуся организму кажется на удивление вкусной.

Еще через пару часов пути мы подъехали к дому старика Гуцула, или Гендальфа, как его называет молодежь за седую бороду. Гуцул, как мне поведал Макс, весьма эпичный персонаж. Всем рассказывает, что ему 73 года, но местные раскопали, что на самом деле на несколько лет меньше. Гуцул любит делиться подробностями своей интимной жизни и хвалится: «Я могу два часа женщину удовлетворять, не вынимая!» Сейчас он живет практически отшельником на метеостанции, вместе с молоденькой женой. У него несколько детей, но всех забрали органы опеки, так как родители не могут обеспечить им обучение в школе. Жаль только Гуцул сорвался в пеший поход на 20 км прямо перед тем, как мы приехали. Как он объяснил жене, «бить кому-то морду». Не уверен, правда, что именно это явилось стимулом свалить из дома совсем не теплым январским вечером. Жена напоила нас чаем при свете керосиновой лампы (электричества в доме нет), и мы отправились дальше.

В Оймяконскую долину мы приехали уже сильно за полночь. Макс еще от заправки позвонил своим знакомым, и те оставили для меня на крыльце ключи от гостевого дома в небольшом поселке Куйдусун (про то, где остановится).

P.S. Виталик не ведет блог. В следующем посте вы узнаете 33 интересных факта об Оймяконе, полюсе холода.